Шарль Бодлер

ПАДАЛЬ

Запомнили ли вы, что мы видали, крошка,

В час сладкий утренних лучей:

Как падаль гнусная лежала на дорожке,

На ложе жестком из камней.


И ноги в воздухе, где яд и запах потный,

Как женский похотливый пот,

Показывали нам цинично, беззаботно

Гниеньем пахнущий живот.


На падаль солнце луч кидало из лазури,

Чтоб, в срок дожаривши сполна,

Вернуть сторицею торжественной Натуре,

Что сбила в целое она.


И небо остовом гордилось в любованьи,

Как распустившимся цветком;

Воняло так вокруг, что были в состояньи

Вы на траву упасть ничком.


Над вонью падали рой мух, жужжа, кружился,

И, схож с похлебкою густой,

Там легион червей из живота сочился,

Ползя по ветоши живой.


И это всё росло, как волны, поднималось,

Треща в движениях своих;

Казалось, остов жил, и тело размножалось

И пухло в выдохах пустых.


Мир этот издавал таинственные звуки,

Как ветер, как вода течет,

Как зерна в веялке, когда их крутят руки

Размеренно взад и вперед.


И стерлись контуры и стали лишь мечтами,

Неясным очерком на том

Забытом полотне;его бы мог на память

Художник дописать потом.


Пес потревоженный на нас из-за уступа

Свой злобный вскидывал зрачок

И мига ждал, когда он вырвет вновь из трупа

От страха брошенный кусок.


- Но всё ж и вам, и вам заразой стать ужасной

И грязной падалью такой,

Звезда моих очей и жизни свет прекрасный,

О страсть моя и ангел мой!


Такой же станете, о королева граций,

Вы после таинств гробовых,

И будет плесенью костяк ваш покрываться

Между цветов и трав густых.


Тогда, о красота, скажи толпе, в лобзаньи

Тебя съедающих червей,

Что форму я навек сберег и содержанье

Распавшейся любви моей!

Цитата :

Но всё ж и вам, и вам заразой стать ужасной

И грязной падалью такой,

Звезда моих очей и жизни свет прекрасный,

О страсть моя и ангел мой!


Такой же станете, о королева граций,

Вы после таинств гробовых,

И будет плесенью костяк ваш покрываться

Между цветов и трав густых.


Тогда, о красота, скажи толпе, в лобзаньи

Тебя съедающих червей,

Что форму я навек сберег и содержанье

Распавшейся любви моей!

Знаешь, меня подобные мысли частенько застают врасплох на кладбище.)
Уж не знаю, хорошо ли это или плохо.

Не знаю

А ведь мысли о смерти и впрямь часто сопровождают мысли о любви. Видимо мысль о неизбежной разлуке с любимыми нами постоянно живёт в подсознании, причиняя тихую боль.Странно, буквально пару часов назад думала об этом.

Как перевод?

Образный, очень понятный.
Чей?)

Вадима Шершеневича - он перевел весь корпус Цветов Зла

Есть другие варианты перевода?

Конечно - Левика, Эллиса.

Но этот и точней и , на мой взгляд, лучше --- печатаю по рукописи

V. G. пишет:

Видимо мысль о неизбежной разлуке с любимыми нами постоянно живёт в подсознании, причиняя тихую боль.

Несомнеено. Поэтому мы ценим это, а если нет, то есть надежда, что будем!

Тогда ещё что-нибудь)

Свен, честно, вот об эти строчки я споткнулась и решила что мне этот перевод определенно не нра:

И ноги в воздухе, где яд и запах потный,

Как женский похотливый пот

Шершеневич чудесный поэт, но как переводчик... Я предпочитаю классический перевод Левика. Левик переводчик неровный, его некоторые переводы великолепны, некоторые - откровенно неудачны. Но "Падаль" - это жемчужина.



Вы помните ли то, что видели мы летом?
Мой ангел, помните ли вы
Ту лошадь дохлую под ярким белым светом,
Среди рыжеющей травы?

Полуистлевшая, она, раскинув ноги,
Подобно девке площадной,
Бесстыдно, брюхом вверх лежала у дороги,
Зловонный выделяя гной.

И солнце эту гниль палило с небосвода,
Чтобы останки сжечь дотла,
Чтоб слитое в одном великая Природа
Разъединенным приняла.

И в небо щерились уже куски скелета,
Большим подобные цветам.
От смрада на лугу, в душистом зное лета,
Едва не стало дурно вам.

Спеша на пиршество, жужжащей тучей мухи
Над мерзкой грудою вились,
И черви ползали и копошились в брюхе,
Как черная густая слизь.

Все это двигалось, вздымалось и блестело,
Как будто, вдруг оживлено,
Росло и множилось чудовищное тело,
Дыханья смутного полно.

И этот мир струил таинственные звуки,
Как ветер, как бегущий вал,
Как будто сеятель, подъемля плавно руки,
Над нивой зерна развевал.

То зыбкий хаос был, лишенный форм и линий,
Как первый очерк, как пятно,
Где взор художника провидит стан богини,
Готовый лечь на полотно.

Из-за куста на нас, худая, вся в коросте,
Косила сука злой зрачок,
И выжидала миг, чтоб отхватить от кости
И лакомый сожрать кусок.

Но вспомните: и вы, заразу источая,
Вы трупом ляжете гнилым,
Вы, солнце глаз моих, звезда моя живая,
Вы, лучезарный серафим.

И вас, красавица, и вас коснется тленье,
И вы сгниете до костей,
Одетая в цветы под скорбные моленья,
Добыча гробовых гостей.

Скажите же червям, когда начнут, целуя,
Вас пожирать во тьме сырой,
Что тленной красоты - навеки сберегу я
И форму, и бессмертный строй.

Леонид - Вы читали оригинал этого стихотворения на французском?

Перевод Левика - всего лишь описания истинного Бодлера - и неточен и по духу целомудрен.

Да и ЛОШАДИ в оригинале никакой нет.

Юлия пишет:

Свен, честно, вот об эти строчки я споткнулась и решила что мне этот перевод определенно не нра:

И ноги в воздухе, где яд и запах потный,

Как женский похотливый пот

Юлия - ну Слава Богу, что мы можем выбирать. Во всяком случае - я показал Вам то, что Вы никогда не видели - разве это одно уже плохо?

Когда-то Гаспаров сказал - "Филология - сродни ботанике. Ботаника описывает растение, но не говорит хорошо оно или плохо. Так и филология. А решать как относится - вам."

Лично мне однозначно ближе перевод Шершеневича. Вот Леонид привел перевод - "классический" Левика.
Но вся его классичность потому и классичность, что переводы Шершеневича изБодлера просто не публиковала Советская власть. И , как знать, кто был бы классиком, если бы в 40-м году удалось бы пробить эти переводы в печать. У Вас есть возможность взять оригинал и сравнить его с этими двумя переводами.

В том, что Вы процитировали - я криминала не увидел. Всё предельно точно и грамотно

Цитата :

Но вся его классичность потому и классичность, что переводы Шершеневича изБодлера просто не публиковала Советская власть.

Она публиковала его стихи, но не публиковала его переводы? Что за странная дискриминация.

Цитата :

На падаль солнце луч кидало из лазури,
Чтоб, в срок дожаривши сполна,
Вернуть сторицею торжественной Натуре,
Что сбила в целое она.

Я охотно допускаю, что слово "Натура" фонетически ближе стоит к своему французскому визави "Nature", чем слово "Природа". Но если верить Толковому словарю русского языка, то войдя в этот самый русский язык оно слегка изменило свою коннотацию. Я готов поверить на слово Ефремовой, когда она пишет:

Натура. Прирожденный темперамент, характер человека. Свойство, сущность чего-л. Товары, продукты как платежное средство взамен денег. Явления и предметы реального мира, которые изображаются непосредственно наблюдающим их художником. 5) а) Место съемки

Намеревалось ли солнце вернуть останки прирождённому темпераменту человека, или свойству (сущности) чего-либо, товарам или продуктам как платёжному средству взимания денег, явлениям реального мира, изображаемым художником или даже облюбованному месту съёмки мне кажется это несколько манерным. Моя натура этого не принимает ) Перевод не должен далеко уходить от оригинального текста, но буквальность перевода - сомнительное его достоинство. В конце-концов перевод призван передать не только текст, но и дух и ритм стихотворения, причём передать средствами иного языка, где каждое слово имеет уже свой аромат, своё звучание и своё силовое поле.

Свен, я не говорю, что у Шершеневича вовсе не было проблем с цензурой, но сказать, что его преследовали, было бы большим преувеличением. Он активно трудился на литературном поприще, и утверждать, что его переводы не публиковались лишь по причине недоброжелательности Советской власти... Не знаю, на мой вкус на русском перевод не звучит.

Immoralist пишет:

Цитата :

Но вся его классичность потому и классичность, что переводы Шершеневича изБодлера просто не публиковала Советская власть.

Она публиковала его стихи, но не публиковала его переводы? Что за странная дискриминация.
--------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------

Леонид, таких "странных" дискриминаций очень много. Я могу подтвердить документами, что Советская власть сознательно замалчивала и отказывалась печатать до 2007 года переводы Шершеневича из Бодлера. И это несмотря на письма великих поэтов и переводчиков в инстанции с просьбой опубликовать переводы Шершеневича.
С чего бы? Вы хорошо знаете биографию Шершеневича? Если да - то поймете. Нет - подскажу.

Цитата :

На падаль солнце луч кидало из лазури,
Чтоб, в срок дожаривши сполна,
Вернуть сторицею торжественной Натуре,
Что сбила в целое она.

Я охотно допускаю, что слово "Натура" фонетически ближе стоит к своему французскому визави "Nature", чем слово "Природа". Но если верить Толковому словарю русского языка, то войдя в этот самый русский язык это слово слегка изменило свою коннотацию. Я готов поверить на слово Ефремовой, когда она пишет:

Натура. Прирожденный темперамент, характер человека. Свойство, сущность чего-л. Товары, продукты как платежное средство взамен денег. Явления и предметы реального мира, которые изображаются непосредственно наблюдающим их художником. 5) а) Место съемки

Намеревалось ли солнце вернуть останки прирождённому темпераменту человека, или свойству (сущности) чего-либо, товаром или продуктам как платёжному средству взимания денег, явлениям реального мира, изображаемым художником или даже облюбованному месту съёмки мне кажется это несколько манерным. Моя натура этого не принимает ) Перевод не должен далеко уходить от текста, но буквальность перевода - сомнительное его достоинство. В конце0концов перевод призван передать не только текст, но и дух и ритм стихотворения, причём передать средствами иного языка, где каждое слово имеет уже свой аромат, своё звучание и своё силовое поле.

Леонид - дело не в коннотации. А именно в силовом поле. И обратите внимание , что Шершеневич перевел это слово с большой буквы. Всё-таки он не был попсовиком -затейником. А слова Натура в современной русской коннотации имеет ещё одно значение. Но Шершеневич переводил Бодлера - а не приспосабливал его под современную реальность (постоянно меняющуюся) русского облатняющегося языка. В результате перевода духа - на русском одинаково звучат Корнель, Мольер, Бодлер. Именно ритм и не сохранил Левик, про дух я и не говорю.

Вы не ответили на мой вопрос - Вы оригинал читали?

Immoralist пишет:

Свен, я не говорю, что у Шершеневича вовсе не было проблем с цензурой, но сказать, что его преследовали, было бы большим преувеличением. Он активно трудился на литературном поприще, и утверждать, что его переводы не публиковались лишь по причине недоброжелательности Советской власти... Не знаю, на мой вкус на русском перевод не звучит.

Леонид , в конкретном случае Шершеневич перевел весь корпус книги. Такого не делал никто до него. Он проработал над ним с 33 по 42 год. Сделал 9 (!!) версий книги (титанический труд).

А выбирать, безусловно каждому.

Я понял Ваш тезис, но у меня иное мнение. Это ведь нормально, Леонид? Или Вы претендуете на Истину?

В комментариях литпамятниковского издания упоминаются переводы Альвинга, Головачевского, Панова, Эллиса, Якубовича и приводится целиком любопытный перевод Петрова. О Шершеневиче ни слова, хотя редакционной коллегии, в которую входил Лихачёв, он должен был быть известен. Я очень люблю Шершеневича, но Шершеневич-поэт умер вместе с имажинизмом, а его реинкарнация в переводе, увы, не состоялась.

Цитата :

Я понял Ваш тезис, но у меня иное мнение. Это ведь нормально, Леонид? Или Вы претендуете на Истину?

Отнюдь )

Immoralist пишет:

В комментариях литпамятниковского издания упоминаются переводы Альвинга, Головачевского, Панова, Эллиса, Якубовича и приводится целиком любопытный перевод Петрова. О Шершеневиче ни слова, хотя редакционной коллегии, в которую входил Лихачёв, он должен был быть известен. Я очень люблю Шершеневича, но Шершеневич-поэт умер вместе с имажинизмом, а его реинкарнация в переводе, увы, не состоялась.

Именно - ни слова!! И в документах к Литпамятнику , о котором Вы пишите, власти запретили даже упоминание о Шершеневиче.
Интересны резолюции.

Но всё меняется ) И Шершеневич стал печататься. Сначала как поэт, потом и как переводчик.

Ну а дальше - мы по кругу. Я думаю, что я не слишком огорчил Вас опубликовав один перевод, которого Вы НИКОГДА не видели?

Напротив, я рад был его прочесть. Право, не знаю о запрете на упоминание имени Шершеневича в 1970-м году, но как драматург, насколько я знаю, он особых гонений не испытывал.

Вот перевод Петрова, который ушёл от оригинального текста ещё дальше, чем Левик.

Душа моя, забыть возможно ль нам и надо ль
Видение недавних дней –
У тропки гнусную разваленную падаль
На жестком ложе из кремней?

Задравши ноги вверх, как девка-потаскуха,
Вспотев от похоти, она
Зловонно-гнойное выпячивала брюхо,
До наглости оголена.

На солнечном жару дохлятина варилась,
Как будто только для того,
Чтобы сторицею Природе возвратилось
Расторгнутое естество.

И небо видело, что этот гордый остов
Раскрылся пышно, как цветок,
И вонь, как если бы смердело сто погостов,
Вас чуть не сваливала с ног.

Над чревом треснувшим кружился рой мушиный
И черная личинок рать
Ползла густой струей из вспученной брюшины
Лохмотья плоти пожирать.

Все это волнами ходило и дышало,
Потрескивая иногда;
И тело множилось, и жило, и дрожало,
И распадалось навсегда.

Созвучий странных полн был этот мир вонючий:
Журчаньем ветерка иль вод,
Иль шорохом зерна, когда тихонько в кучи
Оно из веялки течет.

И формы зыбились – так марево колышет
Набросок смутный, как во сне,
И лишь по памяти рука его допишет
На позабытом полотне.

А сука у скалы, косясь на нас со злости,
Пустившись было наутек,
Встревожено ждала, чтоб отодрать от кости
Свой облюбованный кусок.

Нет, все-таки и вам не избежать распада,
Заразы, гноя и гнилья,
Звезда моих очей, души моей лампада,
Вам, ангел мой и страсть моя!

Да, мразью станете и вы, царица граций,
Когда, вкусив святых даров,
Начнете загнивать на глиняном матраце,
Из свежих трав надев покров.

Но сонмищу червей прожорливых шепнёте
Целующих, как буравы,
Что сохранил я суть и облик вашей плоти,
Когда распались прахом вы.

Immoralist пишет:

Напротив, я рад был его прочесть. Право, не знаю о запрете на упоминание имени Шершеневича в 1970-м году, но как драматург, насколько я знаю, он особых гонений не испытывал.

Вот перевод Петрова, который ушёл от оригинального текста ещё дальше, чем Левик.

Душа моя, забыть возможно ль нам и надо ль
Видение недавних дней –
У тропки гнусную разваленную падаль
На жестком ложе из кремней?

.

Леонид - у меня есть книга - Литпамятник Бодлера. Сергей Петров был особым человеком - репрессированным и я имел честь его знать. Он перевел "Часослов" Рильке и был очень интересным переводчиком. Почему Н. Балашов предпочел в основном тексте Левика - я догадываюсь, хотя я бы из этих 2-х выбрал, безусловно перевод Петрова. Отходить от оригинала - так серьёзно. Это , действительно достойный перевод! Спасибо. Думаю, что Вы сделали правильно. Я попытаюсь найти сейчас ещё один интересный.

Относительно переводов трагедий Шершеневичем. Наример, "Сид" Корнеля не был напечатан , хотя Шенгели активно хлопотал.

Цветы Зла - читались литературной общественности самим Шершеневичем в марте 1940 года.
Как писала тогда Литературная Газета (1940, 15 марта) - "Переводы В. Шершеневича вызвали много споров , но эти споры велись о деталях. В основном все выступавшие признали большую ценность его работы."
От имени переводчиков было направлено письмо в Гослитиздат с настоятельной просьбой издать переводы. 12 декабря Шершеневич читал переводы на заседании поэтов-переводчиков , посвященном французким лирикам 19 века.

Однако Зав. Отделом Иностранной литературы С.П. Емелянников отказал ссылаясь на уголовное дело по обвинению Шершеневича в сотрудничестве с партией Анархистов (1919 год - заведено - реабилитация - 1995 год). Резолюция -"Нецелесообразно".

При обсуждении книги Литпамятников 1970 года в 1971 году в Доме литераторов было выражено сожаление, что составители ни в какой мере не использовали неизданный перевод Шершеневича. Я мог бы рассказать всю эту историю с неизданием с опубликованием ВСЕХ ДОКУМЕНТОВ по делу. Поверьте, до самого недавнего времени к его личности и творчеству сохранялось весьма негативное отношение у властей. Но времена меняются.